Блистательная афера московских чиновников: они выселяют мертвых людей как живых на несуществующие улицы. В квартиры мертвых вселяют мошенников, помогают мошенникам квартиры продать, а потом выселяют покупателей.
Очередники ждут годами улучшения жилищных условий, правительство Москвы
говорит о дефиците жилого фонда. Между тем сотни и даже тысячи
выморочных квартир по Москве используются незаконно. И чиновники,
призванные улучшать жилищные условия москвичей, этому потворствуют.
С
93-го года вышли два распоряжения мэра и два постановления
правительства Москвы, целью которых было усилить «контроль за
освобождающейся жилой площадью». В каждом последующем документе
результаты выполнения предыдущего признаются неудовлетворительными.
«Новая газета» писала о скандальном .
После выхода материала нам стали звонить люди, пострадавшие от
мошенничества, чиновники, сотрудники правоохранительных органов.
Оказалось, «дело ста квартир» - лишь капля в море. В Москве не
существует эффективного контроля за выморочным жильем.
Обманщики и обманутые
В
2001-2002 годах мошенник Ровшан Ихтияр-оглы Кулиев смог украсть из
жилого фонда Москвы 28 выморочных* квартир и перепродать их ничего не
подозревающим людям. Действовал мошенник настолько открыто и нагло, что
следователи до сих пор качают головами. Одной удачливостью Кулиева
размах аферы объяснить сложно.
Кулиев обменивал квартиры в
городе Старица Тверской области на квартиры в Москве. При этом квартир
в Старице просто не существовало, а хозяева квартир в Москве умерли
задолго до сделок. Московское государственное коммерческое агентство
«Мосжилсервис»**, которому Департамент жилищной политики Москвы
делегировал часть своих обязанностей, очень помогло мошеннику. Вначале
«Мосжилсервис» выписывал для Кулиева ордера на квартиры в Старице.
Квартиры располагались на несуществующих улицах Волжская, Мостовая,
Коминтерна, Посадская, но чиновников это не смущало. Затем Кулиев
находил неприватизированные квартиры в Москве, жильцы которых умерли,
но, вопреки закону, не были выписаны из квартиры. От имени покойника
оформлялась доверенность на обмен жилплощадью. И «Мосжилсервис»
послушно узаконивал этот обмен. Покойник отправлялся в Старицу по
несуществующему адресу. А Кулиев получал квартиру в Москве. Квартира,
естественно, тут же приватизировалась и продавалась. Риелторские
агентства охотно брались за реализацию - печати «Мосжилсервиса» и
подписи чиновников снимали все сомнения.
Кулиева, кстати, так и не нашли. Скрылся. За отсутствием главного подозреваемого уголовное дело в 2004 году было приостановлено.
Между
тем Департамент жилищной политики Москвы, когда-то в лице
«Мосжилсервиса» так способствовавший деятельности Кулиева, решил
восстановить справедливость. Еще бы - 28 квартир!
В начале 2006
года департамент обратился в суд с просьбой выселить людей, которые
сейчас проживают в этих квартирах. Закон это позволяет: по 301 и 302
статье Гражданского кодекса РФ собственник вправе истребовать свою
собственность даже у добросовестных приобретателей. Тимирязевский
районный суд уже постановил выселить три семьи.
- Это близнец
«дела 100 квартир», - говорит адвокат Людмила Лазарева. - Совсем-совсем
одинаково. Сначала чиновники помогают мошеннику. Потом выселяют
добросовестных приобретателей.
Роман Стрекалев, которого
защищает Людмила, - молодой парень, крутится на двух работах. С тех пор
как Роман превратился из свидетеля в ответчика, прошло четыре года.
-
Я бросилась в это дело с большим энтузиазмом, - вспоминает Людмила. -
Дело-то выигрышное! 301-302 статьи ГК, на которые опирается
департамент, тут просто неприменимы. Собственник может истребовать
собственность у добросовестного приобретателя, только если
собственность была отчуждена против воли собственника. А департамент
свою волю выразил трижды и очень определенно. Более того, без доброй
воли департамента мошенничество бы не состоялось. Чиновники выдавали
ордера на несуществующие квартиры - раз, регистрировали обмен с
мертвецами - два, разрешали Кулиеву приватизировать квартиру - три.
Воля подтверждена печатями, подписями…
Представитель
департамента на суде представил в свою защиту юридический термин «порок
воли». Порок воли - это достаточно пространно определенный Гражданским
кодексом случай, когда воля действующего лица искажается. Термин «порок
воли» обычно используется для нивелирования сделок с недееспособными
людьми, сделок, совершенных в условиях шантажа или угрозы. В данном
случае «порок воли» следовало понимать так: государственная организация
не должна отвечать за нелепые ошибки некоторых своих служащих.
Тимирязевский суд департамент поддержал. Ну да, департамент ошибся в
выражении своей воли. И теперь имеет право подумать еще раз.
По
решению Тимиря-зевского суда Роман признан добросовестным
приобретателем - человеком, случайно купившим квартиру, украденную
мошенниками. И решением того же Тимирязевского суда Роман должен был
быть выселен из нее 17 апреля 2006 года. Адвокат добилась отсрочки -
выселение отложено до 1 декабря 2007.
Людмила и Роман планируют
подать встречный иск к Департаменту жилищной политики - будут требовать
другую квартиру взамен. Возможно, встанет вопрос и о возмещении
морального ущерба. (Дело в том, что в ноябре 2005-го у невесты Романа,
Татьяны, свадьбу с которой приходится все время откладывать из-за
ареста квартиры, случился выкидыш. Врачи сказали: на нервной почве).
Защитники
Лариса
Соломатина достает из духовки документы. Картонные папки, сшитые
ксерокопии. Приговаривает: «И ничего… вполне удобные полочки… Готовлю
когда - на стул складываю…».
Лариса Соломатина - депутат
муниципального собрания района «Сокольники» с 2004 года. Непартийная и,
пожалуй, самая популярная среди жителей района - именно к ней идут с
жалобами и просьбами. Лариса работает, документы копятся.
Мошенники, говорит Лариса, конечно, есть. Но основные махинации с выморочными квартирами совершают чиновники.
-
Существует несколько классических схем, как увести квартиру из-под
очередника. И ими пользуются. С каждой квартиры, если ее сдавать, можно
получить доход от 15 тысяч в месяц. Пять квартир - и уже жить можно
прилично…
Один из способов - закрытые лицевые счета. Когда жилец
умирает или выезжает из квартиры, ЕИРЦ снимает жилплощадь с баланса. То
есть счета за квартплату и пользование услугами перестают приходить,
квартира числится пустующей. Для того чтобы квартиру передали
очередникам, ДЕЗ должен сообщить о пустующей квартире в департамент
жилищной политики. Но этого не происходит. Между тем в квартирах с
закрытыми счетами проживают люди, которые пользуются светом, водой и
газом и кому-то платят деньги за аренду. В нашем районе таких
жилых-нежилых квартир - как минимум 47!
Другой способ
использовать выморочную квартиру, пожалуй, самый распространенный, -
субаренда. Субаренда в ее законном смысле - очень тонкая вещь, договор
субаренды может быть заключен только между департаментом жилищной
политики и очередником района, которому пока не могут предоставить
жилье, но могут временно улучшить жилищные условия, сдав ему квартиру.
По факту же выморочными квартирами распоряжаются РЭУ и ДЕЗы. На
основании «субаренды» селят туда своих сотрудников и совершенно
посторонних людей, которые никогда не стояли в очередниках. Все об этом
знают, но никто не говорит ни слова поперек. У меня есть даже
распоряжение главы управы Сокольнического района о переоформлении
договоров субаренды с работниками ДЕЗов и РЭУ. Пример? Вот передо мной
так называемый договор. В 2000 году тогдашний директор РЭУ-53 сдает в
субаренду своему зятю, естественно, не очереднику, двухкомнатную
квартиру в доме 1Г по Малой Остроумовской. Через три года зять съехал,
и теперь в квартире живут приезжие из другого региона. Они там уже
прописаны - без всяких оснований.
Еще один способ увести
квартиру - маневренный фонд. Это фонд жилья, которое предоставляется
сотрудникам милиции, врачам, преподавателям средних школ. У нас же
квартира, выведенная из-под очередников, предоставляется кому угодно. В
доме 1Б по той же Малой Остроумовской двухкомнатная квартира из
маневренного фонда по распоряжению префекта сдана в аренду гражданке
А., у которой в этом доме уже есть трехкомнатная квартира. Из
распоряжения следует, что она является очередником района с 2000 года.
При этом в нашем списке не значится. Естественно, аренда оформлена на
ее сына, но он-то вообще живет в Петрозаводске. Квартира сдается… Мы об
этой квартире везде писали. Наконец к нам прислушались, и недавно одну
из комнат управа предоставила врачу районной поликлиники. А одну
все-таки оставили гражданке А. Она так возмущалась!
А посмотрите
на таблицу очередников. Есть очередники «на общих основаниях», которые
получали квартиры через год, как встали на очередь. При этом есть
очередники, стоящие с 1986-го… Называются неофициальные цифры - $25
тысяч за «ускорение очереди».
По нашим данным, в «Сокольниках»
число квартир, использующихся с нарушением закона, перевалило за сто. А
очередь на получение жилья - 1027 человек. За последние четыре года
жильем обеспечили только 112 семей. Я уверена: если провести
инвентаризацию муниципального жилья, можно очередь сократить
наполовину. Ведь наверняка свободных квартир больше, чем нам известно.
В
январе 2006 года факты, приведенные в одном из писем Ларисы в качестве
примеров «риелторского бизнеса» чиновников, все же поручили проверить
Департаменту жилищной политики. Самой проверки, как говорит Лариса, в
районе заметно не было. В марте в палату пришла отписка.
По
поводу другой проверки - прокурорской - Лариса уже год судится с
прокурором ВАО Федоровым. 16 марта 2006 года она направила прокурору
Москвы письмо на 6 листах с приложением на 52, сообщая о нецелевом
использовании жилищного фонда. Прокурор Москвы передал дело прокурору
ВАО Олегу Федорову. Федоров ответил на 58 страниц одним абзацем.
«Проверка проведена, нарушений не имеется». В феврале этого года
Преображенский районный суд отказался признать бездействие прокурора и
потребовать обоснованный ответ. Сейчас Лариса пытается оспорить это
решение.
«Моя основная цель - добиться инвентаризации фонда
муниципального жилья, - говорит Лариса. - Да, затратно, не спорю, но
проверка окупится - уверена, очередников по Москве станет меньше ну
хотя бы на треть.
Чиновники
Департамент
жилищной политики и жилищного фонда Москвы, по-видимому, решил
отмалчиваться. Я почувствовала себя в зоне мертвого молчания.
Сотрудники юридической службы управления департамента в САО были
убеждены, что фамилию «Кулиев» слышат впервые. В управлении ВАО
объясняли, что для каждого комментария необходимо согласие головного
департамента.
А вот Юлия Геннадьевна Чурикова, пресс-секретарь
департамента, была эмоциональна, вешала трубку, потом перезванивала. Из
разговора я узнала, насколько скудны мои познания в жилищной сфере.
Юлия Геннадьевна даже поделилась со мной профессиональными секретами
департамента: «Если факты жареные, если материал идет исключительно для
того, чтобы поддержать рейтинг газеты, мы имеем полное право сказать:
«Ребят, мы вам не отказываем в информации. Вся информация у нас на
сайте». А если у вас конкретный вопрос, то мы вам говорим, что мы
действуем в рамках городского жилищного законодательства…».
Наконец, мы сошлись на том, что чиновники департамента не могут беседовать на такие темы, потому что «не имеют информации».
«…Нарушение
прав очередников, какое-то там заселение ДЕЗами… У нас такой информации
нет, - это Юлия Геннадьевна комментирует нашу официальную просьбу об
организации интервью с чиновником в ВАО. - Но мы знаем приблизительно,
кто мог заказать такую статью…».
И, наконец, как итог наших
многодневных попыток поговорить с московскими чиновниками о квартирных
мошенничествах в редакцию из департамента пришло письмо.
«На
Ваше обращение от 28.06.2007 <…> сообщаем, что департаменту не
известно об упомянутых в письме нарушениях жилищного законодательства:
«сдаче в аренду квартир муниципального фонда; нарушениях очереди на
получение жилья; мошенничества (продаже выморочных квартир по фальшивой
доверенности)», а также о незаконной передаче освободившихся за смертью
жильцов квартир лицам, не имеющим основания для заселения в такие
квартиры. В случае если Редакция располагает сведениями об указанных
нарушениях, просим Вас передать соответствующую информацию о конкретных
фактах в Департамент для проверки и принятия мер.
После этого
Руководителем Департамента будет принято решение о конкретном
должностном лице Департамента, которое предоставит Вашей газете
информацию по фактам возможных нарушений».
Вчитайтесь,
замечательное письмо. Они ничего не знают. Просят нас сообщить о том,
что знаем мы. А потом выберут того, кто сообщит нам о том, что они
узнали от нас.
Ну хотя бы так. Газета готова к плотному
сотрудничеству с уважаемым столичным департаментом. Да и не газетчики
тут - главные действующие лица.
* Существуют два достаточно
близких юридических термина. «Выморочные квартиры» - это
приватизированные квартиры, оставшиеся после смерти владельца и не
имеющие наследников. Они отходят в собственность государству. Есть еще
неприватизированные квартиры, владелец которых умер или съехал. Их
называют «освободившимся муниципальным жильем». Оно само по себе
принадлежит городу. Между тем в быту журналисты, чиновники, сотрудники
правоохранительных органов используют термин «выморочные квартиры»,
«выморочки» в обоих случаях. В этой статье рассказывается в основном о
махинациях с освободившимся муниципальным жильем, и я, вслед за
коллегами, также называю его «выморочным». - Е.К.
** По
распоряжению московского Департамента муниципального жилья (теперь -
Департамент жилищной политики и жилищного фонда Москвы) № 74 от
09.04.1996 «Об утверждении Временного положения о порядке обмена и
(или) мены жилых помещений в г. Москве» департамент передал ГУП
«Мосжилсервис» полномочия, позволяющие производить обмен жилых
помещений между гражданами, занимающими жилые помещения по договору
социального и коммерческого найма.
Практика
Опера утверждают: квартиры воруют даже под носом у президента
Выморочные
квартиры - настоящее золотое дно для мошенников. Аферистов не много, но
не много и тех, кто готов им противодействовать. Гораздо больше
«соглашателей», которые по указанию сверху или из корысти
попустительствуют обманщикам. Вязкость и однородность системы позволяет
им чувствовать себя вполне комфортно. Двое оперуполномоченных, много
лет занимающихся расследованием дел с выморочными квартирами в одном из
округов Москвы, говорят, что без помощи чиновников не удалась бы ни
одна афера.
- Попыток мошенничества примерно столько же, сколько и таких квартир, - наперебой рассказывают мне оперативники.
-
Залог успеха - очень хорошо налаженная сеть информаторов. Есть
информаторы в ЕИРЦ, в ДЕЗах, в моргах, в больницах, в «скорой помощи»,
среди участковых инспекторов… Любой умерший москвич, не имеющий
родственников, сразу становится дорог мошенникам.
- Что
характерно, почти любое мошенничество начинается с нарушения законов
чиновниками. То есть человек умер, но из квартиры не выписывается.
Иногда информация прерывается на уровне ДЕЗа, иногда - и раньше.
Например, ЗАГС может просто не выписать свидетельство о смерти. Или до
ЗАГСа не дойдет информация из морга. Замкнутый круг: ничего никому не
надо…
- Городу-собственнику не надо в том числе. Та же самая
налоговая инспекция, представляющая интересы города, не очень-то
борется за права наследника. Буквально месяц назад был запрос из 15-й
налоговой… Запрет на сделки с квартирой был наложен еще в 2002 году. Но
только месяц назад они попросили снять запрет и начали оформлять
документы. Пять лет квартира стояла, нормально, да?
- Вам, должно быть, уже известны все схемы, которыми пользуются мошенники?
-
Либо на мертвеца делается фальшивый паспорт и подбирается похожий
человек… Либо оформляется фальшивая доверенность от имени умершего.
Сделки регистрируются в отделениях Управления федеральной
регистрационной службы. Мы, конечно, боремся…
- И как? Успешно?
-
Как только мы узнаем из оперативных источников, что квартирой
заинтересовались мошенники, мы пишем регистраторам информационное
письмо. Мол, возможны попытки завладеть такой-то квартирой, пожалуйста,
будьте бдительны, при попытке сделки сообщайте нам. Но руки у нас
связаны. Есть закон о регистрации. По закону собственность должна быть
зарегистрирована в течение месяца. Единственным основанием для отказа в
регистрации является арест квартиры. А арест наложить может только суд
при наличии уголовного дела на основании материалов, проверенных
следователем. А пока это все согласовывается, квартира десять раз
перепродается.
- И даже если успеваем. Вот квартира 51 на
Докукина, дом 11, корпус 2. Две группировки мошенников бились за эту
квартиру. Собрали информацию, следователь завел уголовное дело, был
суд. И через день после того, как на квартиру наложили арест, с этой
квартирой была зарегистрирована сделка! Причем квартиру продавала дама,
которая скончалась за пару лет до этого.
- Это халатность регистратора?
- Почему халатность? Есть расценки. Такая регистрация стоит порядка 20 тысяч долларов.
- Управление собственной безопасности министерства юстиции не очень этим занимается. Хотя мы сообщали…
- А можно ли доказать соучастие чиновников?
-
Почему - только соучастие? Порой преступления происходят и без ОПГ. На
некоторых сотрудников ЕИРЦ прокуратура возбудила уголовные дела.
Квартиры выморочные стоят годами, они их сдают другим людям, им за это
деньги идут… Или, например, начальник смены паспортного стола в УВД, он
владеет информацией. Смотрит - родственников нету. Подбирает жильца,
заселяет…
- ДЕЗ, участковые, ЕИРЦ. Даже сотрудники УФСБ. Это
когда квартира находится под пристальным вниманием УФСБ, а все контакты
с мошенниками прикрываются далеко идущими оперативными разработками.
Деньги действуют на всех совершенно одинаково. И то дело - с УФСБ - не
удалось довести до суда. Слишком большое сопротивление было с обеих
сторон.
- Можно ли говорить о большом организованном преступном сообществе?
-
Нет. Эти ОПГ, которые работают по выморочкам, всегда небольшие,
мобильные. Несколько людей с четким распределением ролей. Группировки
между собой конкурируют по принципу: кто первый встал, того и тапки.
Нет никакой структурной иерархии, нет привязки к территории. Где есть
выходы на регистраторов, на получение информации, там и работают.
Сегодня он может совершить преступление в Москве, а завтра - во
Владимире или во Владивостоке.
- Там, где есть выморочные
квартиры, - там это и происходит. Самая большая квартира, которую я
видел, на Знаменке, 1060 метров - 3 этажа плюс ротонда - так ею
завладели по поддельному завещанию в 1999 году. По Кремлю - ну не из
пистолета, а из автомата можно стрелять прицельно. (Кричит) Прямо там,
под носом у Путина! Он, когда на работу едет, на эту квартиру смотрит
каждый раз. Я поверить не мог, что в центре Москвы такое возможно… Пока
в ГУМе или в Кремле помещения захватывать не начнут, никто и не
почешется.
- Как, по-вашему, можно изменить ситуацию?
- Наша работа - ловить преступников. А не думать, как заставить работать систему.
Хорошая новость
Москвичи выиграли «Дело ста квартир»
Бутырский,
Бабушкинский и Останкинский суды отказали Департаменту жилищной
политики в выселении добросовестных приобретателей - людей, по незнанию
купивших квартиры у мошенников. Суды отказывают департаменту на
основании истечения срока исковой давности, однако адвокаты уверены -
моральная сторона дела играет не последнюю роль.
«Новая газета»
писала о скандальном «деле ста квартир» в № 36 от 17 мая 2007 года. В
1996-1997 годах в Северо-Восточном округе Москвы организованной
преступной группировке, в которую входили и федеральные судьи, удалось
похитить свыше ста квартир из фонда города. Квартиры были перепроданы
людям, ничего не подозревавшим о «темном» происхождении своих
квадратных метров. Весной 2007 года Управление департамента жилищной
политики в СВАО решило по суду вернуть украденные у города квартиры,
выселив их нынешних жильцов на улицу.
Владимир Каликин, адвокат одиннадцати семей по «делу ста квартир», уже выиграл пять процессов:
-
Срок исковой давности по такому делу составляет три года. Представители
департамента утверждали, что узнали о мошенничестве недавно. Но мы
доказали суду, что чиновники знали об украденных квартирах уже восемь
лет. Незаконные решения судей, состоящих в сговоре с мошенниками, были
отменены президиумом Мосгорсуда еще в 98-99 году. Еще тогда департамент
мог вернуть квартиры в собственность - но он этого не сделал. Что это -
халатность?
Попытка протянуть время и выгородить своих
работников, допускавших мошенничества? По нашей просьбе Бутырский суд
истребовал все необходимые документы из уголовного дела, судебные
решения. Судьи были очень впечатлены - департамент говорит одно,
документы показывают другое. Конечно, мы волновались - все-таки наш
противник представлял правительство Москвы. И мы очень благодарны суду
за объективность.
Сейчас судами уже рассмотрено большинство
эпизодов. Все решения - за добросовестных приобретателей. Герои
публикации «Новой» «Дело о ста квартирах» - Лариса Музланова и ее дети,
Надежда и Марина Яковлевы и семья Кирилла Скороделова - остаются жить в
своих квартирах.
Однако департамент может обжаловать это решение в Мосгорсуде.
